Вьющиеся розы - Страница 24

Заговорили было о том, чтобы поставить чай, но ни одному из них не хотелось покидать мягкий уют веранды. На свет слетелись мошки и ночные бабочки. Они вились вокруг светильников, и крошечные тени танцевали под сводами веранды. Кажется, она могла бы просидеть вот так всю ночь. Только бы он был рядом.

— Дорис, у меня есть предложение. — Его слова словно приморозили ее к месту.

— Да?

— Давай полетим в Майами вместе? У меня, правда, будет несколько важных дел, но в остальное время я в полном твоем распоряжении.

Дорис вздохнула с облегчением… и расстроилась, сама не зная почему.

— А для чего я там тебе нужна? — Спросила и в досаде прикусила губу: ну что за дурацкие вопросы?

— Для прогулок и интересных бесед. — По голосу было совершенно не понятно, говорит ли он всерьез или смеется над ней. — Не напрягайся, Дорис, я предлагаю тебе просто составить мне компанию. Дружеское путешествие.

Дорис колебалась. Ей безумно хотелось сейчас сказать ему «да!» — причем сразу скопом и на заданный вопрос, и на те, которые еще не прозвучали. И именно это пугало ее. Дорис чувствовала себя беззащитной под взглядом его стальных глаз. И сейчас до немоты в пальцах боялась, что он об этом догадается.

А Стив казался неколебимо спокойным.

— Я, например, еще ни разу за все мои визиты в Майами не удосужился побывать в знаменитом океанариуме, джунглях и Садах Перрота. Ты ведь любишь природу, не правда ли?

Дорис подумала, что все мужчины на земле произошли не от Адама, а от Змия. По крайней мере, Стивен Тайлер — точно.

— Стив, одной природы мало. Или ты думаешь, что любую приличную девушку можно заманить в незнакомый город одними только обещаниями лесных прогулок? Я хочу еще музеи, ночные клубы и оперу!

— Ну и вкус, — рассмеялся Стив.

— И Бискайский национальный парк! И парусную регату. Ну что ты смеешься?

Стив хохотал. Дорис свела брови к переносице и попыталась изобразить гнев, но вместо этого тоже прыснула. Напряжение и скованность таяли как туман под лучами ласкового утреннего солнца.

— Вот и договорились, беру билеты на завтра. — Стив сгреб Дорис в охапку и теперь смотрел на нее, румяную от смеха, и держал так, как будто боялся, что она сейчас исчезнет.

— Эй, а собраться? — запротестовала было Дорис, но потом заметила, с каким вниманием Стив изучает вырез ее платья, покраснела и высвободилась из его рук. — Ну ладно, завтра так завтра.

— Ох, какая же ты сговорчивая. — В голосе Стива ей послышалось откровенное урчание, какое бывает у очень сытых и очень игриво настроенных котов.

Она проворно выскользнула в прихожую.

— Прием окончен. Всего доброго. Добудешь билеты — звони! — скороговоркой выпалила она, открывая входную дверь.

— А как же чай с мороженым? — Стив сделал вид, что собирается выйти, а потом остановился перед Дорис так близко, что она почувствовала, как низ ее живота наполняется томным теплом.

— Иди, а то я не успею собраться в дорогу и не полечу… в твое дружеское путешествие.

Стив наклонился, потянулся к ней губами. Сердце Дорис ухнуло куда-то вниз, голова закружилась… и сквозь это сладкое кружение она увидела, как Стив, нагло ухмыляясь, убрал свое лицо в сторону. Вышел за порог и послал ей издевательский воздушный поцелуй.

— До встречи, мой любезный друг, — объявил он и не оборачиваясь зашагал к черному «бентли».

9

Весь остаток вечера Дорис провела в ощущении какого-то нереального и малопонятного счастья. Она честно пыталась собраться, выискивала какую-нибудь свою самую соблазнительную блузку, шла ее примерять. Вспоминала Стива и его жадный горячий взгляд. Его бережные и страстные руки. А потом выныривала из грез… все с той же блузкой посреди комнаты. И еще несколько мгновений не могла понять, куда и зачем она шла. В конце концов, списав все на усталость, Дорис решила ложиться спать, чтобы завтра встать пораньше и с ясной головой закончить сборы.

Однако утренний звонок будильника показался ей резким отвратительным звуком бензопилы, которая пытается вскрыть ее черепную коробку.

Откуда такие странные ассоциации? — вяло подумала Дорис, но ответ потонул в головной боли. Ее знобило, ломило виски, а горло казалось распухшим изнутри и шершавым, как старая кора. Еще плохо соображая, что с ней происходит, Дорис сделала героическую попытку добраться до ванной. Добралась. Но то, что она увидела в зеркале, заставило ее об этом пожалеть. На Дорис смотрело зеленовато-белое лицо с красными глазами и волосами-паклей, сухо торчавшими во все стороны.

— У-у-у, — в тупой досаде мычала Дорис, проделывая обратный путь на подгибавшихся ногах.

Спокойно, сейчас я выпью аспирин и еще чего-нибудь убойное. И через пару часов буду в порядке. Она ведь пообещала Стиву! Эта мысль казалась ей самой главной из всей той сутолоки, которая теснилась в мозгу, как в переполненном автобусе.

Им просто тесно. Вот почему, наверное, так голова болит, осторожно укладываясь на подушку, думала Дорис. Она пообещала себе, что полежит совсем чуть-чуть, а потом пойдет на кухню искать это проклятущее лекарство. Пообещала — и провалилась в грязный снег болезненного сна.

Ей снилось, что кто-то забивает гвозди в луну. Та гудит как большой серебряный гонг и противно дребезжит. Дорис зажмурилась, пытаясь перебраться в другой сон, не так похожий на кошмар сумасшедшего музыканта, но вместо этого проснулась. На тумбочке рядом с кроватью заходился сотовый телефон. Вялой рукой она нащупала трубку.

— Стив?

— Прости, я тебя разбудил? — Голос у Стива был бодрый и очень теплый. Видимо, он пребывал в отличном расположении духа.