Вьющиеся розы - Страница 33

Дорис почувствовала, как тяжелая сильная ладонь ложится ей на плечо. Замерла, ощущая, как по телу разбегаются искорки-мурашки.

— Я помогаю тебе, потому что это ты. — Он наклонился и едва коснулся губами плеча. — Мне самому хочется делать тебе приятное, оберегать тебя, — отвел он рукой волосы с ее шеи. — И я не понимаю, что ты со мной делаешь…

Я просто люблю тебя. Я люблю тебя, Стив! — хотела сказать Дорис. И не смогла. Горло словно окаменело. Повернулась к нему. Глянула отчаянными глазами… И разревелась.

Стив, который ожидал чего угодно, кроме этих вот беспомощных слез, поменялся в лице. Выдохнул. Потом прижал ее к себе.

— Дорис, милая, я тебя чем-то обидел? Пожалуйста, не плачь. Я что-то не так сказал? Дорис, объясни же, что происходит.

Ей и самой было не понятно, что происходит, что сжимает ее грудь и выворачивает сердце наизнанку. Ей было ужасно стыдно, и от того слезы становились еще безутешнее.

— Я сейчас… Стив, не смотри!.. — Она вырвалась из его рук, почти врезалась в раковину. — Сейчас… — Дорис растирала щеки ледяной водой. Господи, как глупо! Как неуместно! Ноги подкашивались, к горлу подкатывала тошнота. — Стив, извини, мне что-то не по себе. Я лягу.

— Ты совсем белая. Давай, я тебя отнесу. — Он попытался взять ее на руки, но Дорис отстранилась.

— Нет, я сама. Прости меня, Стив. Я не понимаю, что со мной. Наверное, это остатки болезни.

Стив крепко взял ее под локоть и почти поволок за собой в комнату. Хорошо, что коттедж был одноэтажный и им не пришлось преодолевать испытание лестницей.

— Ты уверена, что тебе не нужна помощь?

— Пытаешься напроситься на ночь? — вяло спросила Дорис. То, что должно было быть шуткой, прозвучало почти как констатация факта.

— Нет. Если я хочу остаться, я остаюсь. — Стив помог ей лечь. — Я спросил, нужна ли тебе моя помощь. Если нет — я ухожу. С тобой будет миссис Кэмпбел. И телефон. Если что, звони немедленно.

— Да сэр. — Дорис слабо улыбнулась. Даже теперь, когда ей было так плохо, что во рту стоял вкус железа, даже теперь Стив казался ей необъяснимо притягательным. И очень похожим на того генерала Тайлера, который сел за ее столик в маленьком сказочном кафе.

11

Мама гостила еще день. За это время они успели поговорить с Дорис обо всех самых важных событиях, происходивших в жизни у каждой из них. Вечером пили какао и смотрели «Мою прекрасную леди» в постановке нью-йоркского театра «Вивьен Бомонт». Миссис Кэмпбел вообще любила Бернарда Шоу, а именно этот спектакль по его «Пигмалиону» они смотрели когда-то вместе с Питером. Дорис попыталась осторожно выведать, какое впечатление произвел Стивен на нее, но Лора с непроницаемой улыбкой заметила, что они друг друга поняли.

Звонила Шарон, интересовалась, как дела и куда это запропастилась ее драгоценная подруга. Неужели сбежала с каким-нибудь страстным французом и теперь будет лишь изредка посылать трогательные письма из далекой холодной Европы?

Словом, все было замечательно, вот только Стив не появлялся. То есть он, разумеется, звонил с утра. Обеспокоенно спрашивал о самочувствии. Узнал, что температуры нет и головокружение не повторялось. Предложил привезти продукты. Потом, услышав, что миссис Кэмпбел еще у Дорис, облегченно вздохнул.

— Теперь моя совесть будет спокойна, — пояснил он в ответ на недоуменный вопрос Дорис. — Понимаешь, я бы все равно не смог остаться сегодня с тобой. Приехали представители компании-партнера из Нью-Кастла, я обязан курировать переговоры. А так я знаю, что ты не одна, о тебе есть кому позаботиться.

Дорис возразила, что уже много лет не нуждается в чьей-либо опеке.

— Особенно когда на каждом шагу готовишься хлопнуться в обморок, — сухо заметил Стив. Потом сказал, что его телефон будет включен даже на заседании, попрощался и повесил трубку.

Дорис в смущении и досаде рассказала о разговоре матери. Лора посмотрела на нее долгим взглядом и посоветовала помедитировать на досуге на тему благодарности. На этом вопрос был закрыт.

На следующее утро Лора уехала, а Дорис почти до полудня провалялась в кровати. Тело было ватным и просило сонного покоя. А еще совершенно не хотелось есть. Одна мысль о еде вызывала дурноту, которую Дорис приписала к еще одному прекрасному последствию болезни. Немножко потягивало живот, чуть увеличилась грудь, как это бывает перед началом месячных. Дорис проверила по календарику — менструация должна была начаться два дня назад. Покопалась в Интернете. На одном медицинском сайте подробно объясняли все возможные причины небольшой задержки, в том числе гормональные сбои, последствия простудных заболеваний и общего нервного стресса, а также беременность. Дорис предпочла остановиться на варианте «б»: стрессов и простуды в последние дни было предостаточно.

Угу, прогнусавил противный внутренний голос, как будто раньше ты никогда не болела и не переживала. Еще как болела, особенно в первый рабочий год. А цикл всегда был как часы. Дорис велела ему заткнуться и врубила телевизор. Поняла, что не смотрела его уже пару месяцев, потом немного послушала новости про убийства, выборы и биржу и тогда вспомнила, почему именно она его не смотрела. Выключила телевизор и пошла готовить себе чай. Пить его не хотелось совершенно. Но нельзя же было потакать внутреннему голосу, который уже принялся перечислять все известные признаки варианта «с». Утренняя тошнота, слабость, головокружение и т. д.

Нужно сказать, что доводы были весьма убедительны. Особенно про тошноту. Дорис брезгливо вылила содержимое чашки в раковину и на ватных ногах пошла в комнату.